ВАРЯ И СОНЯ ЧЕЛЬЦОВЫ

Варя и Соня выросли в большой семье (семь детей!) архитектора – звучит невероятно сказочно

СОНЯ: Наш папа, Андрей Чельцов – архитектор. Соотвественно, все дружеское окружение папы – одни бесконечные архитекторы. Мама, Наташа, не ограничившись тремя погодками и остановившись только на семерых вроде похожих, а вроде совершенно разных детях, в редкие минуты свободы всегда ускользала что-то сотворить/изваять/сочинить: то мебель расписать, то лоскутные одеялы сшить, то носки всем детям связать. Так и мы, четыре брата и три сестры, с детства посещали самые разнообразные художественные кружки: от академического рисования до росписи по стеклу.

Знаете, все мои идеи каким-то образом связаны с семьей и друзьями. Надеюсь, что я не прозвучу сейчас слишком уверенно, но, мне кажется, что я так быстро приобрела необходимые навыки и технику ручной лепки только потому, что одной чашечкой в подарок на Новый год шансов ограничиться у меня нет. Где одна чашечка в подарок там и все '+10': каждому брату, сестре, маме, папе, девушке брата, другу сестры и т.д..

Честно сказать, в старшей школе у меня всегда было четкое осознание того, что мне хочется отойти от исключительно творческой профессии. Я пыталась углубиться в экономику, рекламу и менеджмент. Поступить иначе, чем брат-архитектор и сестра-графический-дизайнер, которую родители всегда так хвалили за художественные успехи. Со временем осознаешь, что, в принципе, в многодетной семье ты принимаешь многие решения, сравнивая их с поступками братьев и сестер. Вы всегда поглядываете и друг 'за' другом и друг 'на' друга. В детстве, конечно, было больше конкуренции. Сейчас стараемся придерживаться своего намеченного пути, но постоянно советуясь друг с другом. Зачастую принимаются решения противоречиющие мудрому совету сестры или брата.

Сейчас Варя и Соня начали работать вместе – запустили красивый сайт с крутыми объектами-тарелками

СОНЯ: Когда взрослеешь и стараешься придерживаться своего личного пути, невольно начинаешь отдаляться. Ты становишься чуть смелее, автономнее от поступков и мнений своей семьи. В итоге создаешь неожиданные и отличительные штуки. Конкуренция перерастает в заинтересованность и любопытство. Мне кажется, что набравшись опыта, техники, навыков, уверенности каждая в своей сфере, кто в живописи и графике, кто в керамике, мы стали еще больше поддерживать друг друга, радоваться успехам друг друга и стараться делиться знаниями. Мне понадобилось буквально 23 года, чтобы понять – я безоговорочный фанат Вариного творчества. Поэтому мне захотелось примазаться к Вариному очень красивому творчеству и я предложила ей создать что-то совместное.

Тарелки – наш первый совместный серьезный проект, в котором мы, используя каждая свой художественный метод (Варины рисунки фантастических, сказочных героев и Сонины в ручную вылепленные глиняные тарелки разных размеров), постарались дополнить друг друга и создать красивые предметы интерьера.

Такая форма – как одна из самых простых в плане реализации для первого совместного проекта. Попробовать, посмотреть как пойдет. Ну, и большая поверхность тарелки – отличное пространство для Вариных рисунков.

Интересно то, что тарелка многими воспринимается исключительно как практичная вещь. Многим чужда идея тарелки как произведения искусства, как бы пафосно это не звучало.

На многих работах Вари можно увидеть симбиоз пантеры и леопарда

ВАРЯ: Я делала сайт для наших тарелок. Это было не очень легко, потому что я старалась сделать сайт двух сестер, а не свой собственный. Мне сложно гасить свое эго и перфекционизм. В моих работах очень много меня, много цветов и активных форм. А тут я старалась совместить Сонины спокойствие, красоту и уверенность с моим активным и кричащим визуальным языком.
Мы запустили сайт и через пару дней из-за своего дурацкого перфекзионизма я начала думать, что мало в нашем логотипе нас. Проснувшись, я увидела, какой логотип должен был быть – симбиоз пантеры и леопарда. Они одинаковые, но очень разные. В детстве родители подарили нам больших плюшевых кошек – пантеру и леопарда. Это были самые нормальные и красивые плюшевые игрушки в моей жизни (кроме дедушкиной старой обезьяны, у которой все время отрывается голова, а в глазах видна страшная шалость). Вот так я поняла, что хочу создать серию работ с кошками, потому что это о нас и о нашем детстве.

Соня делает украшения-амулеты – из жемчуга и кораллов, фарфора и лазурита

СОНЯ: В один момент мне захотелось обыграть свое обещание подруге – подарить подвеску Van Cleef – и придумать керамическую альтернативу. Так я вылепила первый фарфоровый амулет «клевер-крест». Испугавшись возможных претензий и шутливых обид со стороны сестер, пришлось придерживаться правила '+10'. Так появились первые подвески с фарфоровыми амулетами 'персонаж'. Один – симметричный, аккуратно проработанный, строгий и с колпаком, как доктор Маша (младшая сестра). Другой – немного нелепый, кривенький, смешной и трогательный, как Варя. Я за создание не драгоценных украшений, а за символично-значимые предметы. Хочется вкладывать смысл в изделия.

Последняя коллекция украшений, над которой я работала, связана с трогательной историей моей бабушки, Татьяны Юрьевны. Как-то бабушка показала мне свою распавшуюся подвеску на стертой от старости нити с зелеными чудаковатыми фигурками с лапками. Подвеска – самая первая заграничная покупка бабушки, которую она приобрела на ярмарке в Египте 51 год назад. Вдохновившись бабушкиными воспоминаниями, египетскими амулетами и фаянсом, я добавила во вторую серию жемчужной коллекции зеленые керамические тотемы-амулеты.

Варя училась училась иллюстрации в Амстердаме, но в прошлом году вернулась в Москву

ВАРЯ: Честно, я не собиралась поступать на графического дизайнера. Я рисовала с 7 лет и мне хотелось продолжить эту свободу, писать каждый день писать и уж точно не использовать компьютер. Но моей маме было важно, чтобы я могла всегда себе параллельно заработать на жизнь. Так все и началось.

Я поступила к чудесному графическому дизайнеру Борису Владимировичу Трофимову. Он набирал новый курс магистров, и я решила попробовать напроситься к нему вольным слушателем. На тот момент я уже бросила один институт и образования у меня никакого не было. Я услышала сомнение в его голосе, но все же он сказал, что возьмет меня: 'будешь своей молодой энергией двигать процесс вперед'. Я была жутко рада, потому что он дает свободу творчества и помогает тебе найти путь в творчестве и уделяет каждому особое внимание. Но первые месяцы были жутким страданием. Я ничего не умела и даже не знала, что такое Illustrator и InDesign, а все однокурсники уже делали клевые штуки. В один день я позвонила другу Мишу Ганнушкину – сказала, что больше не могу и бросаю учебу. Он попросил меня потерпеть еще два месяца, и уже тогда принимать решение. Я до сих пор ему очень благодарна. В итоге проучилась там два года и потом поняла, что готова ехать, куда угодно, и учиться, где угодно.

Одним утром проснулась и поняла, что если не сейчас, то я засяду в Москве на совсем. Я совсем не хотела уезжать, но хотелось учиться и увидеть систему образования в другой стране. Было 6 институтов, куда я думала подавать. В трех из них я была, все они в Голландии. Меньше всего мне понравилась моя академия – слишком много пестрых попугаев и понтов. Но у них можно было подать на Basic Year, чтобы попробовать себя в разных штуках и понять, что точно твое, а что нет. Меня это завлекло. Но у них раньше всего закончилась подача документов. Тогда я написала им письмо. Они сказали прислать им работы, а через день позвали меня к ним на второй тур. Прозвучу высокомерно, но я сразу увидела огонек в их глазах и поняла, что они меня возьмут. Я решила, что раз карты так ложатся, и у нас возникла симпатия, то и не стоит подавать в другие институты. Это был риск. Но через месяц пришло письмо, что меня взяли. Я гордилась, потому что это далось мне легко. Я просто была самой собой и людям это понравилось. Они дали мне грант и тут я поняла, что надо ехать, преодолев все сомнения и внутренние переживания.

Почему сейчас Москва?

Я взяла академ по разным причинам: семья, финансы, мои отношения и взгляды, которые, конечно, все еще меняются каждый день, меня кидает из стороны в сторону.
Там я чувствую огромный потенциал для реализации всех идей – все для людей! В моем институте есть все, чтобы чувствовать себя полноценным. Просто работаешь и, как торнадо, все впитываешь в себя. К учителям у меня было много вопросов – я не чувствовала, что развиваюсь благодаря им. Слишком много неоправданного концептуализма, который забирает мистику, красоту и недосказанность творчества и искусства в целом. Я росла благодаря мастерским и студентам, которые пробуют совершенно сумасшедшие и разные вещи.

Но я очень скучала по Москве, по семье и людям. Жутко злилась, что у нас все так устроено, что приходится выбирать. Только в институте я чувствовала себя счастливо, потому что находилась в рабочем процессе. Ну а еще в парках, потому что там куча цаплей, рыб, собак, гусей, монстров и попугаев на фоне очень деревенской природы. Я расстраиваюсь, что мои возможности сузились, но радуюсь, что Москва – место, где многого нет, поэтому ты можешь это показывать или делать. А в Амстердаме огромная конкуренция. Единственное, о чем жалею, что я так много времени потратила на свои переживания о Москве, живя в Амстердаме – хотя лучше бы получала полноценное удовольствие от нового опыта. Все равно все складывается так, как должно быть, и иногда решение даже не за мной.

Варя работает с разными форматами – графика, плакаты, коллаж, керамика, даже абажур для лампы!

Последнее время ткань была моим холстом, потому что вместе с ней я чувствую пространство, а так же могу делать какие-то масштабные штуки, которые годятся не только на стену. По этой же причине я не очень люблю холст. Немножко поверхностная штука с минимальной фактурой, а также за тебя решена форма и границы твоего рисунка. А меня бесит, когда за меня что-то решают.
Сейчас я начала больше работать с бумагой, ее фактурой, с тушью и водой.
Я начала делать серию больших картин с разными существами и животными, написанные на акварельной бумаге тушью. Фактура бумаги, помогает чувствовать материал и рисовать совместно, а не выражать то, что только я хочу. А тушь помогает сливать цвета в едино ествественно и она часто сама решает что и как будет выглядеть. А вода является связующим.

Соня училась в Гааге и в Бруклине, сейчас тоже в Москве

СОНЯ: Я училась в Москве в ВШЭ на прикладной политологии. Затем полгода стажировалась в Париже в Институте Политических наук (Sciences Po).
В принципе, я никогда и не думала заниматься керамикой. Да, лет 10 назад, посещая художественную школу им. Ватагина, я неохотно ковырялась в огромной глиняной ванне, пытаясь раздобыть сносный кусочек глины, чтобы вылепить нос Давида. Но на этой вонючей, слизкой и грязной ванне мой интерес к глине закончился на ближайшие лет 6. Ситуация кардинально изменилась, когда я оказалась в скульптурной мастерской КАБК (Королевская академия искусств) в Гааге и провела там сначала 2 недели, а потом и полтора месяца во время каникул в Sciences Po в Париже. Моя хорошая подруга Саша Заливако показала мне, как лепить самые простые небольшие чашечки.

Из Гааги и Парижа в Москву я вернулась как только закончилась стажировка, чтобы продолжить обучение в Москве. Мне и не хотелось оставаться ни в Гааге, ни в Париже, тем более. Париж – не мой город совсем. Вернувшись в Москву, параллельно своей учебе в ВШЭ я начала изучать многочисленные керамические Youtube tutorials и по-тихоньку набивать руку.

После окончания учебы в Москве от работы в рекламном агентстве я убежала на подработку бейбиситтером в Нью-Йорк, где случайным образом наткнулась на керамическую мастерскую мечты – Gazworks в Бруклине. Многому я научилась, работая в студии и подглядывая за разнообразной техникой соседей по столу. В Нью-Йорке, в этой капиталистической машине по массовому производству и еще более массовому потреблению, я окончательно поняла, что хочу незаметно сидеть в своей небольшой студии и тихо, очень медленно, кропотливо создавать свои чашечку, пиалку, тарелку, украшение, нарды, что угодно, но «свое» и ручное.
К сожалению, как раз по зависящим от меня обстоятельствам и по моей глупости, приехав в Москву на Новогодние каникулы, я уже не смогла вернуться обратно в Нью-Йорк и снова осела в Москве и в Тарусе.

Планы и проекты на ближайший год?

Конечно, есть. Главный план – найти спонсоров, которые дадут нам возможность построить керамический зоопарк с размером в третье транспортное кольцо, чтобы все люди смогли его посещать на протяжении столетий.
А второй план - сделать огромный парк в центре города со скульптурами, водопадами и пещерами с наскальной живописью. Думаем, что наш папа будет гордиться нами.