Где создается красота: в мастерской Антона Тотибадзе и Александры Пастернак в Тбилиси

РАССКАЖИТЕ ПРО ЭТОТ ДОМ, И КТО ЗДЕСЬ ЖИВЕТ?

Антон: Этот дом моего прадеда, Аполлона Кутателадзе. В Советское время он был основателем и ректором Академии художеств.

Саша: Сейчас здесь в соседних домах живут не только художники, но в основном — их потомки. Например, рядом была скульптурная мастерская. И, видимо, все дружили, ходили друг к другу в гости, в соседнем дворике есть калитка, ведущая к нам.

ПОЛУЧАЕТСЯ, ЭТОТ ДОМ ПЕРЕХОДИЛ ИЗ ПОКОЛЕНИЯ В ПОКОЛЕНИЕ?

Антон: Ну начиная с прадеда — Аполлона, потом к его сыну Караману, тоже художнику, нашему дедушке (на фото с нами) младшему брату нашей бабушки — Наны, папиной мамы. По-моему в конце 70-х она с детьми уехала из Тбилиси в Москву, а потом последние 30 лет жила в Париже.

А СКОЛЬКО ЛЕТ ДОМУ?

Саша: Кажется, он был построен в 47 году. Это был дом Союза художников, в котором выделили помещения под мастерские. Они были одноэтажные, но потом все надстроили еще этажи. Сейчас это центральный район, Ваке, но раньше — это были окраины, здесь был какой-то завод.

А РАССКАЖИТЕ ПРО ВАШИ СЕМЬИ. КТО ВАШИ РОДИТЕЛИ?

Антон: У Саши папа архитектор, занимается сохранением культурного наследия. А у меня папа художник, у мамы главная роль в том, что она мама. У нас шесть детей в семье. Я старший, младшая сестра Муся — певица. Ещё младшая сестра Нина, она сейчас в институте, и недавно выяснилось, что хочет стать энологом! Тамара художник, и два брата Давид и Георгий ещё не определились.

ВЫ СОВЕТУЕТЕСЬ СО СВОИМИ РОДИТЕЛЯМИ ПО ПОВОДУ ИСКУССТВА?

Антон: Мне уже стали меньше раздавать советов. В начале мама давала больше всего. Она математик, поэтому не понимала, почему у меня эллипсис неровный, а такой формы, как мяч для регби. Как только с овалами стал порядок, уже лет 5 или даже больше, мама начала только хвалить, папа тоже всегда только хвалит.

Саша: Меня редко хвалят! Папа учился в МАРХИ (прим. — Московский Архитектурный Институт), а до этого у него было художественное образование, поэтому он строгий со мной. Но больше всего его удивляет то, что я делаю все очень медленно. Мы с ним договорились, что когда я вернусь из Грузии, у меня должно быть 60 холстов, 60 на 80 см. А я работаю очень медленно, боюсь, создание такого количество картин займёт несколько лет. Вот недавно мы с ним разговаривали по телефону, он спросил, сколько уже картин, я говорю: «Все еще одна». Он говорит: «Ну что ж сделать, чтобы ты быстрее работала?!».

РАССКАЖИТЕ, А КАК НАЧИНАЛИСЬ ВАШИ КАРЬЕРЫ, И КАКИМ ОБРАЗОМ ОНИ ПОТОМ ПЕРЕСЕКЛИСЬ?

Антон: Моя карьера художника началась почти сразу как только я стал учиться рисовать. Я начал где-то 11 лет назад. До этого я просто учился на графическом дизайне, нас учили думать и придумывать , это главное , но рисунок и живопись у нас были только для формального зачета. Но мне папа всегда говорил, что дизайн — это, конечно, хорошо, но, если человек не умеет рисовать, то профессионалу это сразу видно и надо научиться. Поэтому в ноябре 2010 года я пошел к преподавательнице на уроки рисования. Она мне разрешала ставить свои натюрморты. И тогда я покупал кока-колу, Pringles, сигареты… Кстати, чипсы имеют очень интересную форму, непростую. У меня тогда был смешной натюрморт: с мальборо, черепом, Pringles и графином с водкой.
Потом я начал выкладывать свои почеркушки в Facebook, получал свои два-три заслуженных лайка и думал: «Нифига себе, успех!». Через какое-то время начал уже продавать работы, и решил, что теперь при деньгах и могу пригласить Сашу на свидание!

ТО ЕСТЬ ВЫ УЖЕ ТОГДА ДРУГ ДРУГА ЗНАЛИ?

Антон: За два года до этого уже были знакомы. Мы познакомились, когда мне было 16, а Саше 18. Потом мне исполнилось 18, я начал зарабатывать и подумал, что все — кино и рестораны можно себе позволить!

Саша: Так мы и ходим!

САША, А КАК У ТЕБЯ ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ?

Саша: Я с самого детства занималась в разных кружках, например, в Пушкинский музей. В 13 лет я начала ходить в училище 1905 года, МАХУ (прим. — Московское академическое художественное училище). Сначала я училась там на курсах 2 года, потом поступила, училась еще 4 года, потом — в ГИТИСе на факультете сценографии почти 6 лет. Но в итоге в театре не работала. Учеба была интересная, но в процессе я поняла, что это не для меня — слишком много людей задействовано в создании одного спектакля. И мне надо встретить хорошего режиссера и театр — пока не повезло, но я не теряю надежды! После встречи с Антоном, через три года, мы стали вместе снимать мастерскую в Москве, в Наркомфине.

Антон: А поженились через 10 лет!

Саша: Да, но я не об этом! В общем, пока не началась реставрация здания, мы работали там около трех лет, а потом переехали в обычную трехкомнатную квартиру. У каждого была комната-мастерская и плюс общая гостиная. А последние два года, с 2020, с началом коронавируса, мы ездим в Грузию

Антон: Хотели тогда приехать на три месяца, а остались на полгода.

Саша: Да, и в прошлом году тоже приехали сюда на полгода. А сейчас уже неизвестно на сколько…

ТО ЕСТЬ СЕЙЧАС В МОСКВЕ У ВАС НЕТ МАСТЕРСКОЙ ИЛИ КВАРТИРЫ?

Саша: Нет, мы все работы развезли по родственным домам. Антон уехал раньше, а я оставалась чуть подольше, разбирала квартиру.

КАК ВАМ РАБОТАЕТСЯ ВДВОЕМ? КРИТИКУЕТЕ ЛИ ВЫ ДРУГ ДРУГА ИЛИ ПОДСКАЗЫВАЕТЕ ЛИ ЧТО-ТО?

Саша: Ну, иногда, но не то чтобы прям критикуем. Это слишком опасно!

Антон: Да, ну не глобальная прям критика!

Саша: Просто все-таки мы вместе работаем уже почти 8 лет и поняли, что лучше не делать этого. Сейчас в этой студии мы располагаемся очень близко друг к другу, такого опыта у нас еще никогда не было. Обычно мы были по своим комнатам.

И КАК ВАМ СЕЙЧАС ЭТОТ ОПЫТ РАБОТЫ ТАК БЛИЗКО ДРУГ С ДРУГОМ?

Саша: Ну ничего, более менее.

Антон: В Наркомфине у нас было примерно такое же: одно пространство, но просто на разном уровне. Лестница вела к Сашиному месту, а я был внизу.

Саша: Также в этом доме еще живут люди, поэтому это более открытое пространство.

Антон: Да, здесь живут наши родственники еще. Вообще здесь дом пустовал, дедушка во время пандемии уехал отсюда. Поэтому мы в начале сделали уборку — все было в паутине, с кучей картин дедушки. Сейчас это все перевезли в нашу квартиру в районе Вера.

Саша: Когда мы переехали, у нас не было этой мастерской, а в квартире нам запретили работать. И в начале у нас даже не было никакого места, чтобы рисовать. В этой мастерской мы с апреля. Поначалу здесь не было даже отопления, сейчас летом оно, конечно, не нужно.
Но все-таки хотим чуть позже снять свое пространство, так как это помещение дедушки и, мне кажется, ему хочется здесь работать. Хоть он и говорит, что мы ему не мешаем, и он сейчас работает за городом, в своей арт-резиденции Гарикула, но все-таки.

А ВЫ СЕЙЧАС СОТРУДНИЧАЕТЕ С КАКИМИ-НИБУДЬ ГАЛЕРЕЯМИ ИЗ РОССИИ?

Антон: Мне что-то иногда пишут, но это только онлайн-площадки. Например, галереи OilyOil или Askeri. На самом деле, сейчас начали покупать картины, до этого была долгая пауза, и как раз многие покупают из Москвы.

Саша: Иногда пишут разные галеристы, спрашивают какие есть работы в наличии. Но, всё же, в Москве мы тесно не сотрудничали ни с одной галереей.

Антон: Да, но вот еще представлены в русской галерее Tonka — в Париже. Мы к ним в прошлом году возили выставку.

А МОЖЕТЕ ВЫДЕЛИТЬ ОТЛИЧИЯ В РАБОТЕ С ГАЛЕРЕЯМИ ИЗ РОССИИ, ФРАНЦИИ И ГРУЗИИ?

Саша: Даже в Париже все равно покупают русские. И, когда у нас была выставка, многие покупали и увозили в Москву.

Антон: Ну, да, в основном все продажи через Инстаграм.

ПОЛУЧАЕТСЯ ЛИ СОТРУДНИЧАТЬ ЛИ С ГАЛЕРЕЯМИ ЗДЕСЬ, В ТБИЛИСИ?

Антон: Пока не было опыта, но я хочу, просто сейчас подготовить серию работ, чтобы было, что показывать и потом пригласим в мастерскую кураторов и так далее, из одной известной галереи. Наш друг, Алексей Дубинский, продается у них.

А ВЫ УЧИТЕ ГРУЗИНСКИЙ ЯЗЫК?

Саша: Да, я учу с апреля. До этого знала немного и плюс подслушивала уроки у Антона, когда он учил.

У ВАС ОЧЕНЬ МНОГО КАРТИН ПРО ЕДУ И ВООБЩЕ БУДТО БЫ ВЫ ЛЮБИТЕ ЭТУ КУЛЬТУРУ ЗАСТОЛИЙ. РАССКАЖИТЕ ОБ ЭТОЙ ТРАДИЦИИ?

Антон: Мы очень любим готовить и организовывать застолья. И всегда старались культивировать застолья. Начиная с Москвы, как старообрядцы, знаешь?!

Саша: Вся семья любит есть и готовить. Иногда даже слишком много!

Антон: Да, если бы вы пришли в какой-нибудь прохладный день, мы бы могли сделать шашлычки в камине. В принципе, могли бы и на улице, я сделал во дворе мангал. Просто сейчас очень жарко.

ОГО! А КАК ДОЛГО У ВАС ДЛЯТСЯ ЭТИ ЗАСТОЛЬЯ?

Саша: Сейчас мы немножко подзавязали!

Антон: Да, паузы бывают.

Саша: Просто надо еще же поработать! Но когда мы только приехали, мы часто устраивали их.

Антон: Был стресс, и одновременно с этим постоянная пьянка!

ПОЛУЧАЕТСЯ, В ПЕРВОЕ ВРЕМЯ ПОСЛЕ ПРИЕЗДА, ЗАСТОЛЬЯ ПОМОГАЛИ СПРАВЛЯТЬСЯ СО СТРЕССОМ?

Саша: Ну, наверное. Мы сидели, все обсуждали бесконечно.

Антон: У нас так получилось, что это был какой-то фестиваль знаменитостей в марте. И Муся приезжала, и Даня Козловский, и Яна Троянова, и Гудков — все знакомые сестры. Вот недавно оказалось, что тут живет уже месяц Антон Черняк, Шило (прим. — группа Кровосток).

Саша: А он учился тоже в МАХУ с папой Антона!

Антон: Да, это прикольно! Но будто бы живешь немного в каком-то сюре. Ты знаешь человека, даже в каком-то смысле фанатеешь от него, и по идее должен быть какой-то ажиотаж, но ты такой усталый, вчера были одни актеры – теперь другие! И уже не хватает на всех этого гостеприимства.

САША, У ТЕБЯ ОЧЕНЬ МНОГО ЗЕЛЕНОГО ЦВЕТА В КАРТИНАХ СЕЙЧАС. ЭТО НЕ СВЯЗАНО СЛУЧАЙНО С ТЕМ, ЧТО ТЫ ПЕРЕЕХАЛА В ГРУЗИЮ? ВООБЩЕ НЕ ВДОХНОВЛЯЕТ ТЕБЯ ГРУЗИЯ БОЛЬШЕ, ЧЕМ РОССИЯ?

Саша: На самом деле, я вдохновляюсь тем, что меня окружает. Когда мы жили в Москве и меняли квартиры, помогала смена обстановки в этом плане. Все, что вокруг, в окне — все вдохновляло. И тут сейчас также. Просто сейчас летний период, поэтому так много зеленого! Я также люблю зимнюю Москву, в марте в Тбилиси было тоже очень красиво, особенно когда пошел снег.

АНТОН, А КАК У ТЕБЯ РАБОТАЕТ ВДОХНОВЕНИЕ? ГРУЗИЯ ВДОХНОВЛЯЕТ ТЕБЯ БОЛЬШЕ?

Антон: Одинаково. Честно говоря, обычно в голове есть свой план, он может конечно меняться, если вдруг увидишь что-то более красивое и интересное. Если меня закрыть одного в комнате без окон — я буду и дальше в ней работать всю жизнь, беря картинки из головы, придумывая что-то новое или основываясь на том, что уже увидел. Бывает просто так, что свежее впечатление хочется быстрее запечатлеть. Например, пошла черешня — я ее написал. Это было быстро, и как разрядка. А есть картины, которые более серьезные, для них нужно больше времени и определенное настроение. Большую серию работ про море со сложными материалами, например, там есть эпоксидная смола, я задумал в 2019 году. И уже почти все готово, и я должен был писать 1,5 на 3 метра гигантскую акулу на дне море, и вот из-за отъезда пришлось отложить это на потом. Для этой выставки мы, кстати, работаем вместе с моей младшей сестрой Тамарой. У нее другой подход, она делает графику, очень похоже на Эшера. Но и выбор рыб у нас разный, сходимся мы только в любви к осьминогам!

А ЛЮБИТЕ ЛИ ВЫ НАРЯЖАТЬСЯ? ВЫ ВСЕГДА ВЫГЛЯДИТЕ ТАК СТИЛЬНО!

Саша: Мне кажется, с возрастом все проще становится.

Антон: А что, мы раньше наряжались что ли? У меня сейчас стиль — это моя кепка!

Саша: Мы, на самом деле, спокойны к одежде. Только с недавних пор я начала переодеваться для работы — стало жалко портить одежду. Хотя раньше меня не беспокоило то, что я вся в краске. Антон до сих пор пачкается краской и не переодевается! Ему так комфортно. С мастерской тоже так: теперь я застилаю пол, а дома, когда была юная и только училась, рисовала прямо на полу — испортила дома родителям паркет. Сейчас думаю, как им это возместить!