“To mix everything and assemble in your own way”: Artists Zukhra Salakhova and Artur Golyakov talk their own exhibition at “Smena”

Зухра Салахова

художница

Об идее выставки

Для меня это выставка о борьбе двух вроде бы противоположных единиц, которые сливаются в месиво в равнодушном поле космоса или универсума (для меня этим космосом были решетки — «клетки матрицы» — решетки на выставке). Любые обозначения условны, и различия, строго говоря, декоративны, и созданы в процессе вроде бы усложнения социальных реалий, но в выставке эта ситуация находится в позиции упрощения. Социальные надстройки, как комья грязи, налипают и замыливают взгляд. И идеей лично для меня было показать взаимопроникновение и неоднозначное положение этих единиц в «равнодушном космосе», оперируя языком символов как более архаичным, отрешенным, правополушарным. Я много думаю о выходе из колеса насилия (насилием пронизано все, даже в том числе медиум, в котором я работаю, природа обозначения, одежда и прочее) и даже слово «выход» как однозначный ответ уже немного пошлое.

О связи проекта с Казимиром Малевичем и Николаем Рерихом, и точками опоры для дальнейшей работы

Малевич и Рерих, «Победа над солнцем» и «Весна священная» в выставке — это просто инструменты, часть культуры, которой можно оперировать в высказывании. Было важно не иллюстрировать их, а использовать как одно из лезвий в швейцарском ноже.

У меня на выставке были оммажи к Рериху (эскизы к балету «Весна священная», где люди надели шкуры медведей). Мне показалось важным, что это шкуры, потому что так они находятся в положении образа, и я сделала три шкуры медведя и двух баранов. Изначально для меня они были в положении медведь-насильник-фашист, баран-жертва, но в работе я старалась рассыпать этот образ, и работать внутри структуры каждого из них, каждый из них находится в разном положении. Кто-то вывернут мясом наружу, и обратная сторона находится в категорично другой ситуации. Золотой медведь, поделенный на квадратики, стал не то курткой, не то шкурой, и молится на психушку, вывернутую стенами наружу (как желтый дом, который происходит здесь и сейчас).

О кураторском дуэте с Артуром

Это была моя вторая в жизни дуо-выставка, они были почти одновременно с кардинально разными художниками. Мне очень понравилось, что с разными художниками ты раскрываешь себя по-новому, раскрывая новые грани своего языка, вступая в диалог. Ты получаешь действительно уникальный опыт, непосредственно на практике сталкиваясь с чужим опытом и видением, с чужим переживанием и анализом, умозаключением. Это большая выставка и, в целом, огромная и изнуряющая работа.

О процессе создания работ для проекта

Для меня одной из целей было производить умозаключения внутри медиума, и в шитье я пробовала разбирать тело на разные составляющие: в том числе и на «внутреннюю природу операции». Я давно хотела заняться живописью и начала экспериментировать с окрашиванием тканей. Для ежиков на выставке я старалась вышивать не как обычно, а делать что-то вроде живописи действия: вываливала кучу ниток и перемешивала их, превращая в освобожденное месиво. Также наконец-то начала рисовать, в общем, как-то старалась выйти из зоны комфорта моего понимания медиума, в котором работаю.

Артур Голяков

художник

Об идее выставки

Для меня отправной точкой для «Солнцем» послужило то, что «Победа над солнцем» и «Весна священная» были показаны в один год. Эта близость во времени двух произведений позволила нам с Зухрой противопоставить их друг другу. Получилось некое спекулятивное столкновение, конфликт.

Говоря о каких-то событиях и явлениях, нам свойственно сводить все в черно-белую логику. Дело даже не в том, что мир не находится между двух противоположных полюсов или что он цветной и сложный. Описывая его, мы все равно оперируем какими-то понятиями и определениями, у которых часто плавающие границы. Эти плавающие границы или даже зазор между ними, определив который, мы утратим его, — это то, что меня интересует в первую очередь как художника этой выставки.

О связи проекта с Казимиром Малевичем и Николаем Рерихом,и точками опоры для дальнейшей работы

Мы долго пытались решить, кто из нас мог бы занять одну из сторон двух произведений, но поняли, что этот подход не будет продуктивным в нашем случае. Нам хотелось все перемешать, пересобрать по своему. В итоге у нас обоих можно найти отсылки и визуальные образы и из «Весны священной», и из «Победы над солнцем». Один из «Медведей» Зухры мне напоминает костюмы по эскизам Малевича. К этому же художнику можно отнести и черные крестообразные формы на моей работе или белую круглую пиццу. На одну из работ Рериха Зухра сделала оммаж, а часть моей большой живописи стала чем то вроде рериховского театрального фона, в котором сама Весна — главное действие.

О кураторском дуэте с Зухрой

Мы с Зухрой — участники кураторского коллектива и арт-группы PLAGUE, поэтому довольно часто и давно общаемся и работаем вместе. Также мы вместе снимаем мастерские и развиваем экспериментальное выставочное пространство Plague Office, в рамках кураторской деятельности нашего коллектива. Тем не менее, работа над этой выставкой далась нам не так просто, как обычно, так как требовала регулярного общения и большей вовлеченности в личные методы и практики друг друга.

О процессе создания работ для проекта

В целом, когда есть такая возможность, я стараюсь готовиться к выставке в пространстве, в котором она будет проходить. Для «Солнцем» у меня было две готовые работы: пицца из пенополистирола, созданная в этом году, и живопись на картоне 2011-2012 годов. Живопись послужила чем-то вроде эскиза для большого произведения на стене размером три с половиной метра в высоту и почти девять в длину. Общий размер работы не позволял мне начать процесс заранее в мастерской. Поэтому я создавал ее и еще некоторые объекты в пространстве самой галереи во время монтажа.

Кроме габаритов, необходимость работы на месте была обусловлена спецификой нашей идеи. Мы примерно полгода обсуждали экспозицию и как все должно выглядеть, но все равно для нас было сложно продумать все нюансы в работе с таким пространством. До начала монтажа мне все время казалось, что работ слишком много, а Зухре наоборот, она боялась, что будет слишком пусто.