Зачем создали Ассоциацию галерей: интервью с Александром Шаровым

КАКУЮ РОЛЬ В АРТ-СРЕДЕ И В ОБЩЕСТВЕ ИГРАЕТ АССОЦИАЦИЯ ГАЛЕРЕЙ?

Прежде всего, это самостоятельная единица, некоммерческая организация, которая занимается тем, что объединяет значимые галереи не только из Москвы, теперь с нами Казань, Владивосток, Нижний Новгород, Петербург, Калуга. Объединившись в Ассоциацию, мы пытаемся сделать всё возможное для того, чтобы галереи стали значимым элементом в среде современного искусства.

Есть Союз художников, Ассоциация антикваров, а по современному искусству всегда был пробел. Современное искусство можно увидеть только в частных галереях, либо на ярмарках. До последнего времени единственной профессиональной ярмаркой для участников арт-рынка была Cosmoscow. Ассоциация показывает, что галереи — это важные игроки на арт-рынке. Она делает их видимыми не только внутри профессионального сообщества, но и за его пределами — для бизнеса и широкой публики.

Это нужно, чтобы показать, что мы формируем этот рынок и прописываем его правила — кроме нас самих никто этого не сделает. Нам могут спустить сверху изменения в налоговой базе, законодательные статусы, но всё остальное — кодекс этики, ценообразование, отношения с арт-дилерами — это задачи Ассоциации.

Рынок нуждается в систематизации и повышении прозрачности для развития и привлечения новых участников. Процесс идет эффективнее, когда профессионалы берут на себя ответственность: выявляют проблемы и договариваются о правилах. Первым результатом этой работы стал «Кодекс профессиональной этики арт-рынка», а в прошлом году был разработан документ по вопросам ценообразования. Конечно, арт-рынок уже функционирует в рамках общих законодательных норм, но с его ростом потребуется введение специальных поправок, учитывающих специфику сферы, — и они должны опираться на внутренние профессиональные стандарты.

Наши наработки по внутренним документам не обязательны для всего рынка — это направления, на которые можно и нужно ориентироваться. Например, информация по этике общения галерей и художников, галерей и клиентов, клиентов и художников. Раньше каждый как мог, так и работал. Но появившийся на нашем сайте «Кодекс этики» говорит о том, куда мы движемся и над чем мы работаем. У нас есть еще одно направление, в котором, может быть, не всё так быстро движется, — это рекомендации изменений в законодательной базе, что для участников рынка очень важно.

ЕСТЬ ЛИ КАКИЕ-ТО ПРИМЕРЫ, КОГДА ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АССОЦИАЦИИ НА ЧТО-ТО ПОВЛИЯЛА ИЛИ ПРОИЗОШЛИ ИЗМЕНЕНИЯ, КОТОРЫМИ ВЫ ГОРДИТЕСЬ?

У нас появилась ярмарка |catalog| — она построена с учетом наших пожеланий на профессиональном уровне как участников рынка. Это горизонтальный подход, в котором все договорились о том, что делают ярмарку для участников рынка с учетом всех проблем, недоработок, нюансов, о которых мы знаем на других ярмарках. Прошло три выпуска и о нас говорят, к нам хотят прийти участвовать. Это и есть тот сегмент, который Ассоциация взяла на себя, и это очень заметно.

ПРАВИЛЬНО ЛИ Я ПОНИМАЮ, ЧТО АССОЦИАЦИЯ ГАЛЕРЕЙ БЕРЕТ НА СЕБЯ РОЛЬ КОММУНИКАТОРА В САМОМ ШИРОКОМ СМЫСЛЕ, КАК СВЯЗУЮЩЕЕ ЗВЕНО ВСЕХ СО ВСЕМИ?

Конечно, у нас есть и чат, и много всего, где обсуждаем организационные вопросы. Представляете, у нас 39 галерей, еще и разные регионы. Чтобы нам собраться, то кому-то надо приехать в Москву, но и в Москве не всегда возможно просто доехать к одному и тому же времени. Поэтому у нас есть онлайн-общение, мы постоянно все на связи.

ЗАЧЕМ ГАЛЕРИСТАМ ВСТУПАТЬ В АССОЦИАЦИЮ ГАЛЕРЕЙ, ЧТО ИМ ЭТО ДАЕТ?

Каждый пришел в Ассоциацию галерей с личной целью — кому-то важна коммуникация и ощущение, что он не сам по себе. Взаимодействие в целом сейчас сводится к звонкам, письмам, сообщениям, телеграм-каналам. Мы лишены возможности делиться, тратить время на наше общение. И даже такая малая форма, как общий чат, дает возможность почувствовать, что ты не одинок, что про тебя не забыли. Можно чем-то поделиться или обратиться с просьбой. Например, разделить стоимость отправки машины с работами в другой город или обсудить неприятную историю, произошедшую между галеристом и художником. Внутреннее общение позволяет видеть и слышать гораздо больше, чем раньше, когда мы были сами по себе.

Может, мы соберемся и будем участвовать в какой-нибудь ярмарке в Китае. Тогда мы, как Ассоциация, можем запросить участие у китайских партнеров не просто как одна галерея, в которой мало кто будет заинтересован, а на уровне сообщества они нам уже ответят со скидками и специальными предложениями. В таком случае дальше мы будем под эту поездку от лица Ассоциации искать партнеров, которые могут помочь с логистикой, например.

Кроме того, Ассоциация предлагает галеристам юридическую помощь, PR-поддержку, помогает с поиском сотрудников и организовывает спецпроекты для повышения узнаваемости современного искусства и галерей.

ПОДЕЛИТЕСЬ ПЛАНАМИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АССОЦИАЦИИ ГАЛЕРЕЙ.

Из таких планов, которые сложны и трудно осуществимы, все-таки поучаствовать как эксперты и консультанты в формировании законов о рынке современного искусства: ввоз-вывоз, таможенные пошлины, преференции. Закон о меценатстве — очень важный закон, который хотелось бы, чтобы все-таки был принят и был рассмотрен с учетом наших взглядов, рекомендаций и советов. У нас нет большого количества бизнес-партнеров и бизнес-меценатов в компании, потому что нет закона о меценатстве. Если на Западе компания жертвует или покупает из коллекции музея, фонда, то она освобождается от части налогов. Это очень важные и долгие процессы, но очень нужные.

КАК ВЫ ПРИМЕНЯЕТЕ ТО, ЧТО ДЕЛАЕТСЯ В АССОЦИАЦИИ ГАЛЕРЕЙ, ДЛЯ СВОЕЙ ГАЛЕРЕИ И КАКОЙ КОНЦЕПЦИИ ГАЛЕРЕИ ВЫ ДЛЯ СЕБЯ ПРИДЕРЖИВАЕТЕСЬ?

Если ко мне приходит художник и просится сделать выставку, но я знаю, с какой галереей он сотрудничает, то первый вопрос, который я ему задам — какие у тебя контрактные отношения с другой галереей. Вопрос не в том, что я могу или не могу взять и продать его работы. А в том, кому я могу перейти дорогу и с кем я могу испортить отношения. Для меня отношения с коллегами очень важны. Первое — это этика и разные аспекты внутреннего общения.

Если ко мне кто-то обращается за автором или картиной, которая не представлена у меня в галерее, но я знаю, где они есть, то я смело говорю, что с этим художником работает такая-то галерея. Вы можете пойти туда и приобрести ее там. И это нормально. Так должно быть. Это цех. Мы Ассоциация и мы делимся.

В ЧЕМ ПРИНЦИПИАЛЬНОЕ ОТЛИЧИЕ РЫНКА СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА ДВУХТЫСЯЧНЫХ И 2020-Х?

Небо и земля. В 2000-е практически всё покупалось по смешным и не смешным ценам. Был бум на корпоративные коллекции, банки покупали огромное количество произведений современного искусства, а потом не знали, что с этим делать. Всё, что ни нарисуют, можно было продать. За это время изменился покупатель. Появились настоящие коллекционеры, аукционы, серьезные ярмарки. То есть рынок стал более жестким, профессиональным, менее насыщенным временными историями, временными авторами и временными галереями. За это время произошла сильная трансформация во всех направлениях — в подходах галеристов, авторов, отборе. Изменился контент, его направление.

Если мы говорим с вами о современном искусстве, значит, это искусство, которое соответствует времени. Если мы посмотрим на большинство работ того периода, оно соответствует тому времени — удаль, залихватство, матерные слова и так далее. Чем круче ты тогда выступил, тем больше шансов продаться. Сейчас это не работает и никому это не нужно. Люди стали более глубокими, они смотрят на смысл и профессионализм — что художник вкладывает в произведение, какую мысль несет. Продается не размер холста, не краски, которые на него потрачены, не время, а идея. Клиент платит за идею, за ее первичность. А дальше уже профессионал для себя решает — его этот автор или не его. Готов ли он потратить эти деньги вот на это произведение, или он еще посмотрит, подождет. Раньше такого не было.

А ЧЕМ СЕЙЧАС ОБУСЛОВЛЕН ИНТЕРЕС КОММЕРЧЕСКИХ БРЕНДОВ, БИЗНЕСА, БАНКОВ К СОВРЕМЕННОМУ ИСКУССТВУ? ЕСТЬ ЯВНО ВЫРАЖЕННАЯ ТЕНДЕНЦИЯ.

Геополитически мы сейчас становимся более самодостаточными. То есть должны и вынуждены стать и производителем, и потребителем. Если раньше можно было куда-то поехать, что-то купить и привезти, то сейчас мы находимся внутри нашего рынка. Всегда должно пройти время, чтобы рынок адаптировался. И этот период прошел и наступает время, когда многие корпорации, бизнес-структуры и банки обратили внимание, что в России есть современное искусство и оно хорошее и интересное.

Я надеюсь, что растет понимание того, что в любой офис, корпоративное помещение, жилой комплекс, кроме элементов интерьера, мебели, цветов или светильников, обязательно необходимо еще и искусство. Оно добавляет и подчеркивает исключительность места.

ВЫРОСЛА ЛИ СТОИМОСТЬ РАБОТ СОВРЕМЕННЫХ ХУДОЖНИКОВ ЗА ПОСЛЕДНИЕ 10 ЛЕТ, ЧТО НА ЭТО ВЛИЯЕТ И КАКИЕ ЕСТЬ ПРИМЕРЫ?

Всё идет по спирали — важно, что на рынке появляется этот период. Остаются столпы-титаны нашего современного искусства, но кто-то уходит в сторону. Например, Покрас Лампас — резкий взлет, большая стоимость и уже он не в России работает — на него стоимость другая.

Есть Ирина Корина, работы которой как стоили 5 лет назад, сейчас примерно так же стоят, но это тоже успех — художник не потерял в цене, и он актуален, ее работы покупают за эти деньги. А есть художники, которые совсем сошли за этот период и перестали работать или их работы заполнили коллекции. Есть нюансы и тонкости по каждому автору, мы же сейчас говорим о статистике.

ЕСЛИ ГОВОРИТЬ О ЦЕНООБРАЗОВАНИИ В СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ, ТО ПО КАКИМ КРИТЕРИЯМ СТОИМОСТЬ РАБОТ АВТОРА МОЖЕТ РАСТИ ИЛИ СНИЖАТЬСЯ?

Документ Ассоциации галерей по ценообразованию носит общий информационный характер. Он относится к тем случаям, когда молодая галерея выставляет молодого художника и сразу ставит на его работы цену 200 тысяч рублей. В таких случаях всегда можно ориентироваться на этот документ и самому понять, какой стоимости работы такого художника должны быть. Например, три года назад ко мне в галерею пришел Кирилл Манчунский. Я прекрасно понимал, что бэкграунда никакого, ни выставок, ни соцсетей у него нет. Предложил попробовать сделать одну выставку. Сразу было поставлено условие, что работы не должны превышать стоимость 70−80, максимум 90 тысяч рублей. Когда ты выстраиваешь отношения с художником, то должен понимать, что потом предстоит выстраивать отношения с клиентом.

На этапе первых выставок и первых презентаций цена работ в диапазоне 10−90 тысяч рублей. Если мы понимаем, что что-то продали, где-то написали, о чем-то поговорили, то можно идти дальше. Разовая история не нужна, мы как галеристы выстраиваем длинную историю, играем в долгую. Важно, чтобы художник рос, чтобы его стали замечать, потому что это фундамент галереи, когда помимо основных известных художников еще есть подрастающее поколение, которым интересуются коллекционеры, — это говорит о качестве галереи. Не просто текучка, когда если поменялся художник, то потом его даже на сайте не найти. Для меня, как для профессионала в этой области и для галериста, важно видеть новые фамилии. Бывает, что галереи берут готовых сформированных авторов, не выращивают, не вкладываются, не делают ему выставок — таких случаев на рынке очень много.

Если говорить именно о начальном пути, то командная работа автора и галереи приводит к тому, что художник начинает постепенно, а может быть и быстро, расти. На ценообразование влияет то, какие работы представлены, как была сделана первая выставка, кто про нее написал, какие отзывы, что было после этого — были ли музейные запросы, были ли коллаборации. Это все влияет на формирование стоимости работ автора.

КАКИЕ МОЛОДЫЕ ХУДОЖНИКИ ПРИСОЕДИНИЛИСЬ К ВАШЕЙ ГАЛЕРЕЕ, С КЕМ ИЗ НОВЫХ ИМЕН ВЫ СТАЛИ СОТРУДНИЧАТЬ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ?

Выставочный план и понимание того, куда двигаться дальше с каждым из авторов, должно быть первичным, а не гонка за количеством художников, представленных галереей. У меня нечасто приходит прием новых авторов, перерыв может быть в 2, 3, 4 года. Нам приходит очень много резюме и запросов на почту. Обязательно каждому отвечаем и внимательно смотрим портфолио. И у нас есть опыт, когда мы из соцсетей или по письму брали художника, но таких примеров немного.

Могу сказать, что, начиная с пандемийного периода, мы взяли Соню Кобозеву, Вику Вейсбрут, Ваню Волкова, Кирилла Манчунского. Из последнего нашего увеличения состава — в позапрошлом декабре сделали первую выставку Марины Пчеляковой.

Это, может быть, покажется, что взяли немного, всего пять, но у нас в целом семнадцать авторов. Выставочный план — это девять-десять мероприятий в год. Значит, два года — это восемнадцать выставок. То есть периодичность проведения выставок и время ожидания автора уже почти два года. А если мы наберем 25−30 авторов, то этот цикл увеличится до 4−5 лет ожидания персональной выставки в галерее. Конечно же, никто столько ждать не будет.

ИНТЕРЕСНО УЗНАТЬ ПОДРОБНЕЕ О ВАШЕЙ ЛИЧНОЙ КОЛЛЕКЦИИ.

Есть коллекция, а есть собрание. Коллекция формируется по периоду времени, по направлению, а кто-то собирает одного автора, но за определенный период и в большом объеме. Получается, что коллекционирование — это все-таки выбранное направление, по которому формируется отбор. А в случае с собиранием ты приобретаешь то, что понравилось, в зависимости от года или автора. Поэтому полноценно коллекционером я себя не могу назвать, так как приобретаю то, что меня привлекло. Могу только сказать, что это современное искусство от разных авторов и разных направлений, но всё оно после 2000-х годов.

ЧТО ЭТО ЗА АВТОРЫ?

Все, чьи работы я приобрел, мне близки по духу. У меня есть Валера Чтак, Сережа Соболев, Вася Слонов, Володя Колесников, Слава ПТРК, Аня Желудь, часть из моей галереи — Ринат Волигамси, Лёша Алпатов.

Попадание в галерею — это же и мой выбор тоже. Мне очень много времени предстоит общаться и работать с этими художниками. Поэтому, значит, они мне близки по взглядам, по тому, как работают. Я очень люблю работы Вовы Марина, автора из Калуги, с которым я работаю с 2010 года. Вроде бы минималистичные, но настолько глубокие, умные, тонкие, нахожу в этом кайф.

Про каждого из них могу очень много рассказать, потому что я с ними общаюсь не номинально. У нас сплоченный дружеский коллектив. Во время пандемии мы создали внутренний фонд галереи — с каждой продажи отчисляем в него 10%, и когда сумма накапливается, то распределяем ее между всеми художниками в равной степени. Потому что, как вы понимаете, в то время всё стояло, ни у кого особо ничего не продавалось. Пусть небольшие деньги, но все в галерее поддержали эту идею.

ХОРОШАЯ ИДЕЯ! НЕ ЗНАЛА О ТАКОЙ ПРАКТИКЕ В ВАШЕЙ ГАЛЕРЕЕ.

А зачем об этом кричать. Есть художники, которые приходят и уходят, есть авторы, которые гуляют по всем галереям. Я говорю о другом — о том, что внутренняя кухня и коллектив это очень важно. Мы своих не бросаем и бьемся за каждого, проводим тихую работу, понимая, что так гораздо больше можно сделать и избавить художника от каких-то проблем.